За прошедшие века в портретной живописи набралось очень мало уродливых лиц. Причины - акцент в искусстве на красоту, как необходимое условие для того, чтобы художник продавал свою работу, и широко распространенная тенденция в заказах – льстить, указать богатство, статус и силу. Люди с необычными лицами часто требовали от художников скрыть аномалии.
Почему? Если такой, как есть, если единственная возможность создать на память свое изображение – это живописный портрет, то почему просили художников привирать?
читать дальше
Потому, что религия сыграла свою негативную в данном случае, роль - под ее влиянием общество считало, что зло неизгладимо отпечатывается на лице, если человек уродлив, значит, его Бог наказал за тайные пороки: стереотип, который необыкновенно устойчив и сегодня. Люди продолжают повторять эту чушь.
Портрет Квинтен Массис Старуха („Уродливая герцогиня&ldquo (c.1513), кажется жестоко сатирическим. Для современников ее лицо, возможно, намекало на пороки и безумное желание - выглядеть намного моложе, чем она есть. Дряблая грудь затянута в корсет, а в руке роза — символ молодости. (Считается, что прототипом картины стала дама с наброска Леонардо да Винчи).
Недавний диагноз ее состояния как болезнь Педжета - заболевание костей, обусловленное нарушением процесса разрушения и восстановления костной ткани, причины которой до сих пор неизвестны. Но о пороках и тайном зле речь не идет, так что стоит относиться с сочувствием и в этом странном портрете видеть незаурядную личность, которая живет с тяжелой болезнью - хрупкими костями, мечтает о цветущей внешности (роза в руке), и хорошо понимает свой возраст – носит старомодный чепец.
Трактуйте шедевр как хотите – сатира он или нет, но зла в этой женщине нет.
Но не только заезженный штамп, которому тысяча лет от роду -причина. Еще взгляд художника. Вот один любопытный пример, когда стремление мастера создать идеальный образ привело к печальным последствиям.
Значение портретной живописи трудно переоценить. И для Генриха VIII, который в очередной раз намерился жениться, это был единственный способ увидеть лицо невесты, которую он хотел себе в жены. Он дал указание Гансу Гольбейну написать честный портрет его Энн из Клевеса, но Гольбейн согрешил против истины – он не написал ее шрамов от оспы. Кожа Элизабет I была сильно побита оспинами после эпидемии 1562 года, но тонна макияжа скрывала недостаток.
«Я не вижу ничего из того, что было представлено мне на картинах и в донесениях. Мне стыдно, что люди её так восхваляли, — и я её совсем не люблю»! И дальнейшая жизнь Анны складывалась исходя из этого. Генриху пришлось на ней жениться, но, как женщину, он ее знать не хотел. Она избежала ужасной участи его предыдущих жен, он с ней просто развелся, а не казнил. Но это отдельная история, которая всем известна.
А вот случай, когда приукрашивание пошло на пользу, правда, не заказчику, а художнику.
Портрет William Roos уэльского проповедника (1766-1838), ослепленного на один глаз во время юношеской драки, показывает его слепоту, но не изображает рубцов.
Роос пользовался некоторым успехом как портретист и живописец животных. Он написал министра - баптиста Эванса (1766-1838) и получил популярность. До сих пор это его самая известная работа.
Эванс был одним из могущественных проповедников того времени, евангельским «возродителем» огня и серы, который мог вести конгрегацию к террору или религиозному экстазу. Картина Рооса отражает чисто физическую силу человека - который, как утверждается, высотой 7 футов, - имел только один глаз, а пустая глазница была зашита. Вот в этом случае уродство лица может отражать буйный нрав человека, но никак не зло и пороки. У проповедника пороков быть не должно.
Ни в одном случае из приведенных не прослеживается зло этих людей, но они, тем не менее, уродливы. Тогда почему так силен этот средневековый интроект и в наше время?
(c)