"А король-то голый!" - и мы смеемся, вспоминая сказку Андерсена, и думаем о наказанном тщеславии. Не все так просто. Оказывается, "голый король" может быть более сложным символом. Думаю я, что многие это знают, но не задумываются об этом в первую очередь.
С подачи Астрид Линдгрен полезла я читать разное о Швеции и набрела на знаменитую картину, которой раньше не знала - "Зимнюю жертву" Карла Ларссона. (Название картины 'Midvinterblot' буквально переводится как "Жертвоприношение середины зимы"
.
Коротко о сюжете. Существует предание, по которому древние шведы-язычники однажды на третий год больших неурожаев принесли в жертву богам своего короля. Король с таким именем, как в этой легенде, упоминается только в ней и больше нигде, но я подумала что у него, может быть, было и другое имя или имена. Карл Ларссон (1853 - 1919), знаменитый шведский художник, написал эту картину (1915) как одно из полотен для оформления центральной лестницы Национального музея изобразительных искусств в Стокгольме.
читать дальше
На картине изображено не событие революции, когда монархия упраздняется как институт. Но все равно показана часть образа короля, невыгодная часть последствий королевского сана. Судя по древнему источнику легенды, решение о жертве было коллективным и шведы сочли короля ответственным за неурожаи, следовательно, жертвоприношение надо считать мерой его ответственности. Но в трактовке Ларссона жертва короля добровольная.
Карлу Ларссону эта картина стоила многих страданий. Он пересмотрел несколько вариантов, к каждому из них придирались по разным причинам. Заключительный вариант не приняли, сам же художник относился к нему как к своему главному произведению. Картина считается очень скандальной и самой обсуждаемой во всем шведском искусстве. Как и предсказывал автор, она все-таки встала на ту стену над лестницей Национального музея изобразительных искусств, для которой была предназначена, но произошло это только в 1997 г.
(В пересказе обстоятельств я опустила большинство имен собственных, чтобы пересказать лишь самое главное).
Репродукция картины сперва произвела на меня угнетающее впечатление. Мрачной торжественностью. Изображены полуказнь-полупраздник. Вероятно, самое тяжелое на ней - это пустые или отвращенные от зрителя глаза при напряженных лицах и позах. Она очень театральна, напоминает русское театральное оформление начала ХХ века, но это, должно быть, лишь следствие одной эпохи.
Значит, жертвенного короля, в сопровождении свиты воинов, при наблюдающих со стороны придворных втаскивают на тележке под нож жреца. Король встал и, видимо, сбрасывает укрывавшую его шкуру медведя. Без нее он совсем голый (и орган мужского достоинства также открыт). Но на голове у него корона и на руках - золотые браслеты, показывающие, кто он. Ну и жертве полагается быть украшенной, хотя нагота на первый взгляд унижает - приравнивает человека к жертвенному животному. В свои последние мгновения король в экстазе смотрит в небо.
Изучив репродукцию, я некоторое время погрустила из-за того, что вообще видела ее. Так опечалилась, что вообще ничего не могла делать, только переживать передавшееся мне настроение. Потом мне внутренний голос сказал: ты чего, дура, это же подвиг, поэма величия! Король пожертвовал собой для спасения народа.
И тут до меня дошло, во-первых, что я видела голого короля и из скандинавской страны, но этот образ не смешон и относиться к нему следует не с презрением, а с восхищением. Я наблюдаю диалог со сказкой Андерсена, который сообщает образу неожиданное прочтение.
Во-вторых, в истории культуры и искусства можно назвать много "голых королей" скорее в смысле этой картины, смысле высокой патетики. Давид Микеланджело - это "будущий король", который голым отражает врага своей родины. Но он уже помазан на царство, и впоследствии он будет "голым королем", когда будет скрываться от преследований. Спаситель во время Страстей - это тоже, можно сказать, обнаженный Король, переносящий издевательства, приносимый в жертву. Правда, его обычно изображают с закрытыми чреслами. Но частью Страстей является издевательство палачей именно над образом предполагаемого царя.
Из интересных мне литературных персонажей принц Хал - хотя он уже не принц, а король Генрих в этой сцене - оказывается таким "голым королем" в сцене монолога "Upon the King'' - "Все на короля", когда рассуждает о том, что королевский церемониал в действительности ничтожен. И характер Гамлета, кстати, принца Датского, описан как "Голый" и в постскриптуме стоит "Один". К королю на картине "Зимняя жертва" применимо то же описание. Вокруг него все в одеждах и он единственный, кто готовится сейчас встретить смерть.
Вообще "голый король" - это образ, построенный на внутреннем противоречии. Король - это всегда какая-то форма. Без соблюдения определенной внешности нельзя определить, что кто-то - король. Корона, мантия, двор, определенные правила обращения - в общем, ритуал. Вы мне скажете, что современные короли в повседневности корону не носят, но я имею в виду, что в понятие "формы" включаются правила обращения к королю и с королем, благодаря которым можно его отличить как такового. А "голый король" - это кто-то, кто этой формы лишился, сам или вынужденно, но, может быть, он остается королем по своим человеческим качествам. В том числе по способности к жертвованию. Или же внешности короля он предпочитает сущность человека. Оттенки этого образа могут быть от унизительного до величественного.
Это не открытие, конечно, также и для меня. Но о такой сложности образа стоит напомнить.
https://en.wikipedia.org/wiki/Midvinterblot
(c)
-
-
28.06.2017 в 14:17-
-
28.06.2017 в 14:22и вроде яркие цвета, не мрачная, но короля очень жаль, но да, по его осанке видно, что король, не смешная нагота
-
-
28.06.2017 в 14:45ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%BE%D0%BC%D0%B0%...
jack-stone,
-
-
28.06.2017 в 14:46-
-
28.06.2017 в 18:04Ты встретишь его, он на тебя посмотрит, и это будет взгляд князя. Он спокоен, он уверен в себе, опорой ему все, что сейчас ему не служит. Да, сейчас он не пользуется ничем, но ничего и не утратил. Его владения: пастбища, ячменные поля, пальмовые рощи -- прочная опора. Поля отдыхают. Дремлют житницы. Молотильщики не вздымают цепами золотого ореола пылинок. Но все это живет в сердце князя. И не кто-нибудь, а хозяин шагает по своей люцерне...»
А.С.Экзюпери, «Цитадель».